Параграфы

§1

Однажды ночью я гулял по расползающейся набережной Богом забытого города, где связаны тугим узлом хвосты моих детских воспоминаний, а рядом бродят, купированные мной самим воспоминания моей юности, в охоте поживиться надеждами.

Там этой ночью миллионы бабочек однодневок, которые только и проживут эту единственную ночь, кружились вокруг фонарей, растаскивая их свет на своих почти прозрачных тельцах, ложились ковром на асфальт, крошились мне на плечи и путались в волосах по прихоти ветра.
А внизу плескали рыбы в мутной под фонарями и черной в ночи воде, собирая обильную жатву этой манны небесной.
Вот таковы и все мои мечты…

§2

Мы – совокупность того, что поглотили и не исторгли. Наше тело пропускает через себя множества разных материй и оставляет то, что считает полезным. Наш ум воспринимает множество информации и оставляет то, что сочтет полезным. От бесполезного мы отказываемся. Вредное заставляет нас болеть. От переизбытка и недостатка мы способны умереть с равной долей вероятности. Мы потрясающе слабы и несвободны. Так это выглядит. И единственное в чем мы свободны – употребить все данное для жизни. И единственно когда мы сильны – покуда мы живы.

§3

Я захотел скоростей. Захотел сорваться и понестись. В небеса, в бездну — все равно. И столица встретила меня тишиной, будничностью и, почти, мёртвостью. Так длилось месяц. Месяц бури в душе и размеренного спокойствия вокруг.

И вот, когда я почти успокоился внутренне, почти исчерпал свои резервы и душевные запасы. Да что душа? Не душа — схема. Вот в этот миг природа, среда встретила меня грозами, и все завертелось, смешалось и понеслось. Теперь уже пульс каждого нового утра, хмурого неба, порывистого ветра, ливня и бытовой неустроенности стиснул мои вялые артерии и держал, отпуская только затем, чтобы хлебнуть воздуха - немного, недостаточно, казалось, и снова сжимал.
Бездна, небеса, движение — жизнь.

§4

Знаешь, что мне пришло сейчас в голову? Мне кажется, что стоит посмотреть в зеркало. Вот так. Кажется, всё становится на места. Во всяком случае, все то, что способно отразить зеркало.

Я иногда очень жалею, что лишен возможности видеть постоянно то, что вижу теперь. Почему? Хм. Наверное потому, что очень люблю себя. Но и это — не вся правда.

Видь я постоянно то, что вижу сейчас, я, может быть постоянно же помнил бы о том, что я есть такое. Сейчас ты поймёшь, насколько это важно.

Знаешь, в последнее время меня тяготит некое чувство, которому я только сейчас дал название, которое только теперь способен объяснить так, чтобы это стало понятно. Во всяком случае, попытаюсь объяснить.

Так вот, мне иногда со странной отчетливостью, в виде едва ли не грёз, приходят в голову кусочки, отрывки, картинки, кадры. И только теперь, несколько времени спустя, я понимаю, что это все было со мной. Как если бы книгу с моей биографией разорвали на отдельные листочки, а те, в свою очередь — на абзацы, фразы и буквы. И время от времени я находил бы их то там, то тут, и собирал снова, то целое, которым они когда-то были.

Как сложить их снова и не ошибиться в связях и последовательностях, и нужно ли вообще соблюдать какую-либо последовательность? Вот вопросы. И еще один — не перестаю ли я быть собой от такой разорванности и развеянности? Где я? Кто я? Зачем я? Почему именно я, наконец? Дилемма, решаемая при помощи простого зеркала.

§5

Мне проще говорить о тебе как о «ней». Но, оставаясь наедине с самим собой, я чувствую лживость, если скажу вместо «ты» — «она». И потому я веду войну за свою правдивость со своей страстью. Я говорю «ТЫ», чего бы мне это не стоило.

§6

Блокноты больше годятся для отрывков или стихов. Дневнику нужен простор.

Мне давно уже нужна была тетрадь. Я купил ее себе. Сложно правильно выразить, чем для меня стала эта покупка, почему не делал ее раньше — не знаю. Но вдруг ощутил, как вырвавшийся из древнего зиндана сердца, где он все время рос и дичал, голод по тетради. И вот она. Блокноты заброшены. Формат имеет значение.

§7

Предначертание, говорю я. Не судьба, ибо судьба мертва. Не рок, ибо рок холоден.

Предначертание — то, что было прежде, чем появилась черта моей жизни. Что есть прежде, чем появляется черта моей жизни. Что будет прежде чем появится черта моей жизни.

Воля сделать шаг за умом или сердцем, воля выбрать пустоту в ладони, твердь или воду. Но прежде этой воли предначертание, а после нее — жизнь.

§8

Мне всегда больше нравилось задавать вопросы, чем отвечать на них и я горжусь тем, что сумел сохранить эту привычку непосредственного детского ума, который настолько скор, что у него не хватает даже времени выслушать ответ. Ребенка увлекают цепочки вопросов, которые проистекают один из другого, гораздо больше, чем любые логические построения, дающие на них ответ. Все открытия начинаются с умения поставить вопрос. Ребенок опережает взрослого в человеке и в этом прелесть.

§9

Человек должен быть счастлив или около того, если знает, нет, верит в три ответа на три вопроса. Потому что знание их не делает легче жизнь. А вот вера, вера способна творить чудеса.
Вот эта троица: что? почему? зачем?

Каждый отвечает на них по-разному, исходя из положения, в которое его загнала жизнь. Почему именно эти три? — очень просто — потому что они связаны со временем, с той единственной вешью, которая действительно оповещает нас о нашем существовании, но, кстати, ни слова не говорит о нашей существенности.

Я нашел ответы для себя, я знаю их. Что? — что происходит? — я начал жизнь с ноля. Почему? — почему это случилось? — моя прошлая жизнь оказалась хороша в качестве начала, но совершенно бесперспективна. Зачем? — зачем это всё? — … Вот он, камень преткновения. Нет, не потому, чтобы я не знал ответа — знаю — хочу состояться, осуществиться в новом качестве, новом времени, с начала новой индивидуальной эры. Но верю ли я? Верю ли в возможность, а главное, в необходимость творимого? — вряд ли. Верю только в неизбежность, А эта — неизбежность — не лучшая опора для веры.

Итак, я имею настоящее — мой ответ на «что?». Имею прошлое — на «почему?». Но не вижу своего будущего. Вот ведь незадача.

Что еще видится мне в этом свете? — что я не холоден и не горяч. Не представляю ни для кого угрозы, но и радости никому не несу. И это — тупик. «Ибо, кто не холоден и не горяч — изблюёт того из уст Своих».

§10

Вопрос веры или неверия состоит по большей части в том, как ты реагируешь на сообщенный факт. Вера — если ты ищешь доводы «pro», неверие — «contra». В любом случае знание о факте тебе сообщено. Но, что делать, если ты и о факте понятия не имеешь?

А если игнорируешь сам факт? Когда, имея знание, ты не ищешь ни «pro», ни «contra». А если предлагаешь некую альтернативу, значит ли это, что всё-таки «contra»? А вдруг и альтернативы не предлагаешь, а просто игнорируешь сферу, к которой принадлежит факт?

Минуя эти витии, ортодокс подменяет ответы на вопросы обрядом.

§11

Искусство приземляет чудеса.

§12

Интересно, есть ли люди, которых можно было бы спасти, будь я более расторопным, или, напротив, более основательным, или, имей я возможность оказаться в нужное время в нужном месте, воспользовался бы ей? В осознанности ли грех, и в бессознательном ли судьба?

§13

Чего нам хочется больше: делать что-то серьезное, или иметь серьезную причину делать это?

§14

Боль боли не рознь. К чужой боли с аршином не подступишься и свою на весах не взвесишь. Кому достался ковш, а кому — чайная ложечка.

Это радость можно приурочить, боль же сама по себе — повод.

§15

Да разве же это не повод для самого потрясающего оптимизма — человек всегда обладает чем-нибудь, как бы не тщились попрать его собственнические инстинкты. Даже если ничем — обладает утверждением отсутствия всякого обладания.

У меня нет ничего, говоришь, и это самое ничто — та уверенность, которую ты имеешь на полном основании. Нет никакой возможности — и эта невозможность твоя. Вопрос заключается в желании, а не в наличии или отсутствии.

§16

Самый неприятный страх — когда думаешь. Страх без мысли имеет оправдание в своей естественности, надуманный же и такого оправдания не заслуживает. И даже как бы сам себя опровергает и низводит до ничтожества.

§17

«Да» и «нет» — ярлыки логического пола, как «м» и «ж» — ярлыки пола биологического. «Нет» оплодотворяет, «да» родит.

§18

Нет такого вопроса, который, будучи сформулирован предельно точно и полно, не содержал бы в себе ответа, не исчерпывал бы себя. И все проблемы, способные возникнуть, носят сугубо синтаксический характер. Так же точно, нет такой жизни, которая, будучи рассмотрена со всевозможной тщательностью, во всех подробностях, не содержала бы возможные проистекающие из нее выводы, я следовательно, свой предел. Так мы смотрим на предмет, изучая детали, находя отличительные черты и соответствия с окружающим, определяем его словом, тем самым умерщвляя. Наша неспособность к синтаксису, несовершенство умений складывать фрагменты и слова оказывает нам огромную услугу — оставляет множество слабых мест, из которых плодятся вопросы далее.

§19

Страх пустоты, в которую смотрят все наши начинания, заставляет нас ходить по кругу. Заставляет повернуть всякий раз от лица пустоты туда, где уже ступали наши ноги, однако делая больший круг возле бездны. Пустота отодвигается перед взглядом истинного человека. Она смущена его исподбровным пронзительным взором, она отходит и рождается время. Время, которое помогает человеку избежать тавтологий. Время искажает следы, оно укладывается под ноги человеку, дабы он ступал всякий раз выше своего прошлого следа.

§20

Я убежден, что в любых отношениях, начиная от легкой симпатии и заканчивая самой страстной любовью, человек избирает и оценивает характер этих отношений отнюдь не оценивая объект отношений: что в нем хорошо, а что плохо и что перевесит. Но от того, насколько хорошо именно субъект ощущает себя при общении с кем-либо. Именно от того, какого качества само ощущение, именую его: симпатия, дружба, любовь. И в обратную сторону. Проще говоря, интересно не то, хорош ли ты, а то, каково я себя с тобой чувствую.

§21

Я очень люблю перечитывать написанное мной. И дело здесь не в каком-то нарциссизме. Все гораздо интереснее. Дело в том, что какие бы слова я не написал, я сам никак не могу уложиться в эти слова таким, каким я себя знаю. Написанное другими становится ими в моих глазах, глазах стороннего наблюдателя. Но написанное мной так близко мне и в то же время оно мной не становится для меня самого. Появляюсь новый я — посторонний мне постоянному.

§22

Мы привыкли представлять себе мир, как пространство наполненное крайностями. Это помогает нам ориентироваться в самом пространстве. Но это же заставляет нас задумываться о бескрайности пространства.

§23

Интересная вещь – Ницше, как и многие другие до, во время и после него, любит говорить о своей несовременности. И, тем не менее, большинство смотрятся и выглядят только на фоне своей эпохи, правда, уже по прошествии времени, из окон других эпох, и все же.

Потому ли это случается, что человеку совершенно не дано видеть будущее? – ведь и тот же Ницше – воинствующий футурист, усмотрел разве что на шаг впереди и, говоря о будущем вообще, не усмотрел собственного будущего. Так что, говоря о несовременности, говорят только о неудовлетворенных амбициях, о любви издателей сотрудничать со скорбящими родственниками после кончины автора гораздо охотнее, нежели с самими авторами во времена их здравия?

Несовременность оценки и прочтения?

Кажется, мы не способны видеть даже и настоящего, потому что взгляд наш фиксирует предмет – абстрактное звено процесса, времени, а не сам процесс, не само время. Настоящее утекает от нас, как вода сквозь пальцы и только капли донесем мы до лица своего. Ибо вещи, предметы – удел прошлого, удел кладбищ.

Мы живем в каком угодно времени, избегая времени в котором живем.

§24

Желание умереть возникает тогда, когда сердце гложет потребность окончательно и бесповоротно изменить что-то в своей жизни, но нет вариантов. Страстное желание жить новой жизнью и невозможность этого как следствие застарелых привычек рвут на части и убивают.

И жизнь помогает сама преодолеть подобные проблемы. Организм не дает сбоев, он здоров и не желает прекратиться. И даже привычки идут на компромиссы.

§25

Говорить о Боге и вообще нельзя, размышлять о Нем бесполезно. Даже говоря «Бог», мы пытаемся замкнуть его в пространстве слова, думая – мысли. Бог неназываем, немыслим, неимоверен, и именно потому Он не имеет значения