Чернорабочий, конструктор, художник

В областном Доме работников искусств открывается выставка «30 лет в искусстве», посвященная творчеству известного курганского скульптора-монументалиста, члена Союза художников России Валерия Лытченко-Меткого, кстати, только что отметившего еще один юбилей — 60-летие со дня рождения. Его проиведения, без сомнения, видел каждый курганец. Это и три музы, украшающие фасад филармонии, и памятник воинам 32-го лыжного полка на Увале, и бюст предпринимателя Дмитрия Смолина около ОАО «Курган-дрожжи». На выставке будут представлены эскизы, модели, интересные архивные фотографии, а также дипломные работы лучших учеников Валерия Павловича. Как рассказал сам автор, будут показаны и его более ранние работы — некоторые созданы еще во время службы в армии. 30 лет — это стаж членства в Союзе художников.

За несколько дней до открытия выставки мы встретились со скульптором в ДРИ.

— Валерий Павлович, и мне, и читателям интересно узнать: как создается скульптура? Все начинается с эскиза?

— Очень часто сначала приходит идея, а потом начинается ее проталкивание.

Затем скульптор получает заказ и создает эскизы. Иногда я начинаю работать в паре с архитектором. Сначала делаю эскиз, потом создаю кратную рабочую модель, которая в несколько раз меньше будущей скульптуры. Модель создается в пластилине, потом делается гипсовая отливка, именно она и показывается заказчику — он должен ее утвердить. Все мои крупные монументальные работы прошлых лет проходили через экспертные советы в Москве.

После этого модель выполняется в натуральную величину. Прежде чем вылепить скульптуру, нужно создать каркас. Для этого, собственно, модель и делается. Потом делается так называемая прокладка в глине. Ее могут делать или авторы, или исполнители, но так как со вторыми в Кургане сложно, мне приходится делать это самому. Дальше начинается уже творческая работа. Скульптура доводится до кондиции и снова утверждается в Москве.

— Это и сейчас у нас такая система?

— Нет, сейчас-то с утверждениями проблем нет. Так было в прошлые годы, когда я работал очень активно. Последняя моя монументальная работа, созданная в этом году, — бюст Терентия Мальцева в Шадринске.
После утверждения скульптура формуется, делается гипсовый отливок. Потом он доводится до ума. Например, в случае с музами на концертном зале мы делали выколотку. Изготовляется бетонная форма, в которой выколачивается металл. Процесс это жуткий, грязный, громкий. Работает сварщик с газовой горелкой.
Когда все формы выколочены, начинается сборка. Работа сваривается, прочеканивается, тонируется, зачищаются швы. Внутрь вставляется каркас.

— И сколько времени проходит от идеи до воплощения?

— Например, на филармонические музы ушло более двух лет. Работали три бригады.
Если говорить о литых работах (например, памятник Смолину), там процесс другой. После гипсовой модели делается специальная земляная форма со стержнем, и в нее льется раскаленный металл. Потом он со страшным шумом отдирается от формы.

Лыжника отливали на «Кургансельмаше». У нас в Кургане, к сожалению, к точному литью технологии не приспособлены. На выставке можно будет увидеть, каким задумывался лыжник. Как профессионал я знал, что каркас у этого памятника должен быть очень мощным, а фундамент — глубоким. Конструкторы меня не послушали. Когда его вывезли на место и установили (а весит он, между прочим, 20 тонн!), он начал падать. Пришлось срочно придумывать вариант, как его устойчиво закрепить. Я нашел третью точку и придумал эти пирамиды. Многие их воспринимают как курганы. Но все признают, что получилось довольно органично.

— Валерий Павлович, на ваш взгляд, есть ли какие-то перспективы у монументального искусства в городе и области?

— Нельзя сказать, что сейчас все на нулях. Подвижки все-таки есть: памятник Смолину, памятник героям-афганцам, созданный Епишевым, бюст Мальцеву. Прорабатывались и варианты с взаимозачетами — я мог бы, к примеру, создать скульптуры и выкупить за них свою мастерскую. Ничего пока не получилось. Может быть, удастся сделать это с помощью Дома работников искусств. Я уверен, что со временем и область, и город станут богаче.

В принципе, в городе появляются очень богатые люди. Я получаю от них заказы. Тут и надгробия, и бюст любимой кошечки...

Заметьте: в Кургане сейчас нет памятника основателю города! Снятый на реставрацию памятник Невежиным так и стоит в депо. Реставрировать должен был я. Заключил договор с райисполкомом. Но наступили такие времена, что райисполкомов не стало. И денег на реставрацию — тоже.

Лыжника, помню, заказывал обком комсомола. Установили памятник, а комсомола-то не стало. Деньги чеканщикам я заплатил из собственного кармана.

В городе сейчас немало фонтанов, но многие из них выглядят просто жутко. Почему бы не украсить их декоративными скульптурами?

— Хотелось бы вас расспросить о вашей педагогической работе. Вам правится работать с молодежью?

— Еще во время учебы в Мухинском училище я любил натаскивать младших по курсу. Склонность к этому у меня была всегда.

Уже десятый год я преподаю в областном училище культуры, веду мастер-классы. У меня обучается всего три-четыре человека, хотя желающих значительно больше. Я устраиваю конкурсы и отбираю довольно жестко. Сразу определить, выйдет ли толк из ученика, невозможно. Обычно первое мое задание ученикам — слепите, что хотите. О чем-то можно судить уже по этой первой работе, но раскрываются возможности постепенно, причем иногда совсем неожиданно для меня самого.

Всего я выпустил за это время 24 человека. И всеми могу гордиться. 16 из них сейчас учатся в престижнейших вузах — таких, как академии художеств в Москве, в Питере, в новосибирских, омских, екатеринбургских институтах. Их работы вы увидите ни выставке.

Особенно хочу отметить Любу Киселеву, которая сейчас нп четвертом курсе Российской академии художеств в Москве. Она уже дипломант нескольких московских молодежных выставок. Очень хотелось бы номиниропать талантливую девушку на городскую или областную местную премию.

Дмитрий Быков.
Фото Александра Алпаткин.