Рифмы | Сентябрь 2008 |
|
Антипот IIIКонкурс на лучшее стихотворение |
Дело примерно вот в чём.
Сколько-то времени назад в Кургане возник сверхмалозаметный (вяломестночтимый) тренд под названием Антипот, чья история во всей её неприукрашенной проблематике есть здесь — http://antipot.livejournal.com/.
Обращаюсь к вам, поскольку в очередной раз пришло его, Антипота, астрономическое время, а удивительных плодов так за все годы и не нажато.
Первое. Литературная премия Антипот всё так же вручается за лучшее стихотворение о Кургане.
Второе. Антипот больше не поощряет ни рублём, ни долларом. Как показал опыт, денежный интерес — говённый двигатель прогресса. Напишите стихи о Кургане во имя мировой гармонии, насрательской позиции по отношению к стадоллароврублей, любви к слову курган — есть масса конгениальных причин, список можно продолжить.
Третье. Круг соискателей расширился, теперь писать о Кургане может каждый желающий.
Четвёртое. Крайняя точка сборки (жатвы) — ночь на 13 августа, плавающий день города Кургана плюс регулярно активный метеорный дождь.
Четвёртое а). Пожалуйста, участвуйте. Стихи пишут о чём угодно — только не о Кургане. Это несправедливо.
Пятое. antipot@inbox.ru.
в городах где никогда не бывал
не читал о ни в энциклопедии ни в сети
говорят в центре есть место силы
посети—обязательно посети
ходи к центру найди и встань
в центр
от памяти отстранись
город всегда тот самый
там небо раскрывается вниз
курган будто хоргос сиань
будто обещанное ненаписанное письмо
холм увиденный через увеличительное стекло
в груди товарища по переписке
всегда оцарапанное или гофрированное плотное стекло
говорю себе уже—ходи и встань
там в центре еще есть цветок
сирени
думаешь засушен и смолот в твоём
встань и ходи все равно куда
подмышкой энциклопедия налегке
на краях света хоргос сиань
курган
небо в руке
Плачут панки в консервной банке
Не от следов тушенки на стенках сосуда
Не от присутствия какого-то там иуды
Не от отсутствия музыки плачут панки
От отсутствия женщин…
Тех, что прятались бы под деревьями смеясь,
Тех, что любили бы свистеть по-мужски
И от радости и с тоски
Они не видели их больше…
Больше семи с половиной лет
Влажность забыли нежных пор
Скребот штиблет
С летящего поезда на Курган
Сорвали себе одну
Влюбленную в брутальность курящих губ
Похожую на весну
У вас все такие?
У нас все такие!
А где, поточнее, ваш Курган?
Широта пятьдесят шесть
Долгота шестьдесят два
За лесом…
Под звездопадами фейерверков в банке—гулко!
Вонь заправочных станций и дым
Женщины Кургана не любят гвоздики -
Запах невыносим!
моя бабушка все время
переезжает,
нет ни единого места, которое привязало бы ее
к себе,
приходят письма с разными марками:
будто меняется пейзаж за окном,
однажды получу письмо
из кургана?
про то, что все спокойно,
что дожди не тревожат,
люди приветливы в магазинах,
пенсию платят исправно,
соседи нешумные,
ну и про балкон в зелени,
рано
или поздно
я тоже приеду в курган
и узнаю его издалека,
почувствую.
Под Новый год
прилежный местный жилкомхоз
шлифует лёд
и выгоняет на мороз
простых людей—
довольна стынущая рать:
чем холодней,
тем проще падать и вставать.
Хороший лёд.
Свалился—знай себе скользи.
И рад народ:
хоть в синяках—да не в грязи.
Перенесу
удар о ледяной паркет,
произнесу,
пока из носу крови нет
и лишь слеза
лежит соплёю на губе:
«Ну, что, сказать
два-три ласкавых о тебе?»—
и по тому,
как дрогнет сумрачная взвесь,
я враз пойму,
что городок, живущий здесь,
в уборе льдин,
за коммент, вялый голосок,
за плюсадин
готов практически на всё.
Ну что ж—тогда
на миг замри и не вертись,
чтобы всегда,
во всю оставшуюся жизнь
сквозь тьму и муть,
распутицу и летний зной
простую суть
твою мы видели такой:
вгоняя в дрожь,
как затобольский хулиган,
ты больно бьёшь
и жёстко стелешь, mon Курган,
но те, кто встал,
смелей куют судьбу свою.
Я всё сказал,
ты всё услышал, didn't you?
Едва-едва
держится мясо на кости.
Молчат слова,
с каких сторон ни подойти
к сплошной толпе,
живому кубарю людей
в ночной крупе
предновогодних площадей.
алло, да, здравствуйте, город курган.
очень приятно, конечно могу говорить.
где вы сейчас? где? ну да ладно,
я дальше питера не был нигде.
так что там? ага. да что вы, серьезно?
прямо вот так ни единого?
ни гимна, ни оды, ни даже какой-то
захудалой поэмы в районной газете?
да. несомненно. конечно, гандоны.
полностью с вами согласен.
ну будет вам, будет, пожалуйста, хватит.
такой большой город, а как ребенок.
знаете, что? телефон запишите.
его зовут саша, да вы его знаете.
он вам мгновенно организует,
верлибр, сонет или хотя бы двустишье
во имя добра и на добрую память.
удачи, счастливо, звоните еще.
Жил куражный уркаган,
он облапал много стран.
Ездил в Лондон и Бомбей,—
без воды мочил людей.
Но, когда попал в Курган,
изменился уркаган:
бросил верный томми-ган
и остался навсегда.
Борода его седа,
ум остёр, душа чиста,
и годов не меньше ста.
Люди в городе Кургане
все святые и вегане,
пьют нектар на чистой пране.
Но паломников немного:
тяжела в Курган дорога.
Скрыта чудная долина
от неверных навсегда.
Только «Дон» и «Магдалина»
ходят по морю туда.
На Курган
Налетел ураган
Хотел рвать крыши
Да не вышло
Вышли курганцы
Прогнали поганца
В главном герое Топгана
Узнал уроженца Кургана.
Мой город—точечный рисунок,
по бесконечности скроён:
откроешь крошечный подсумок,
а в нём патронов миллион.
Мой город – скромная заплата,
коллаж из слова «казахстан»:
взрывают лёд зеленоватый—
под ним, гляди-ка, океан.
Мой город кажется не вскую
простейшим сканом сложных дел.
Разинешь варежку простую,
а там—сложнейший беспредел.
Но редко-редко нараспашку
живут курганские принты—
ведь безотвальный метод вспашки
не терпит внешней суеты.
И с пылом трудишься, и с жаром—
не то другие города:
по триста пикселей с гектара
тут собираешь иногда.
И если цветная капуста завянет
И если розы закроют глаза
Они никогда ничего не узнают
А просто развеют символ тебя!
Спят курганы темные.
Солнцем напоенные.
Крепко спят.
play house
play-house
alehouse malehouse for sale house
today, spoken by spouse
i’m afraid dinner is once again louse
sprinkled with mouse
“it seems like you applied too much gause”
well, just have to pray for trinkets from mister Klaus
“i’ll just more often have to open up your blouse
and hope for a douse”
Курган вознёсся над равниной.
Он—дело рук. В нём—имя рек.
Взирает на него с особой миной
Всяк проходящий мимо человек.
Опять Курган!
Подобен он уж Курскому вокзалу:
В какую строну фрэнд-ленту ни скролируй,
А на него наскочишь непременно.
Где-то там—в солнечной зелени
Воспоминаний—остался Курган,
Где тротуары пухом устелены,
Где дискотека звучит в утюгах.
Зимы морозные, крепкие, снежные,
Школьной дороги скрип из-под ног.
Там фотографии самые нежные!
Лужи и ямы разбитых дорог...
Там после ливня запахи мятные,
Там где-то был и первый чмок-чмок.
Вещи сии, безусловно, приятные,
Их не назвать я просто не мог!
Но не раскрыта тема окраины
В самых её характерных чертах.
Те, кто там жил—пацаны строго правильные:
Ухо востро было в этих местах.
Детство моё—все центральные дворики—
«кольца», «аллея», «салюты», «краны».
Нефоры, рэпперы, брейкеры, гопники...
Кто ты по жизни? Давай, заясни!
Может, столичные кто-то подумают:
Жёсток порою был город Курган,
Но никакими валютными суммами
Не заменить мне Отеческий храм