Заполнение пустот

I.
Мы уже не первое поколение,
которое не знает, что такое голод.
И мы не последнее поколение из тех,
кто за кусок хлеба продает свое сердце.

Но мы из тех кто знает,
из тех, кому рассказали еще живущие,
из тех, кто слышал свидетелей —
что бывает когда человек не ест — его съедает желание.

Мы пытаемся казаться людьми,
мы спорим высокими словами,
мы готовы за разговорами забыть обо всем,
но до тех пор, не дольше, пока нас не позовет апетит.

Так или иначе, нас съедят, когда мы умрем.
Это будет славный пир. Да.
Это будет пир, на котором будет ценнейшее яство.
Ведь что может быть ценнее нас каждого?

Так жри же, жри меня, мир, сейчас!
Жри меня заживо,
покуда я способен сам присутсвовать на этом пиру.
Дай и мне откусить кусочек!

Я урву от себя — пусть мне будет больно.
Я урву от себя — пусть мне покажется страшно.
Я урву от себя — пусть мне станет вкусно.
Иначе я не чувствую, что я жив.

II.
Когда я вошел в твой дом, я понял, что я тебя ненавижу.
Когда я вышел за дверь, понял как сильно люблю тебя.
И так всякий раз при входе и выходе.
Так не долго задерживаясь на пороге.
Ах, как продлить этот миг, чтобы успеть понять?
Ах, как продлить этот миг, чтобы он никогда не закончился?
Ах, как вернуть этот миг, в котором тебя еще нет?

III.
Дионис, люблю не тебя, но то, что приходит с тобой.
Феб, люблю тебя, но ненавижу то, что тебя окружает.
Вкладываю избранное в такое же.
Эрот, это ты.

IV.
Такое ощущение, что я попал на огромнейший рынок.
Рынок, где продается все и при этом ничем нельзя обладать.
Люди — безумные неваляшки в метро по утрам —
раскачиваются.
Прочь, прочь наружу —
распластанные туши на выходе —
каждое щупальце держит веер бумажек. Их не минуешь.