Праздников больше — хороших и разных!

К знаменательным датам, рассыпанным по календарю, как красная икра по тарелке, добавляются и неофициальные праздники — день рождения, свадьба, удачная покупка, такая же продажа и многое, многое другое. Все это скрашивает серые будни большинства россиян, приравнивая нас к экзотической Бразилии с ее нескончаемым, вот уже много лет, карнавалом...

Многочисленные или не очень, в зависимости от достатка, гости собираются к указанному сроку долго и нудно, опаздывая на час, а то и на два. Те, что пришли раньше тихо исходят желудочным соком, созерцая чудеса кулинарии хозяев праздника, и молча ненавидят опаздывающих, которые всю дорогу беспричинно икают.

Скованность первых минут праздника нарушают звяканье столового серебра о тарелки, ежеминутные тосты за здравие, долгие года жизни, попутный ветер. Когда первый голод утолен, кавалеры, отодвинув от себя тарелки и придвинув рюмки, начинают медленно вращать головой, рассматривая близь сидящих соседок. Те в свою очередь оценивающе разглядывают друг друга.
Когда мужская половина, дико извиняясь, двинула покурить, это значит настала пора танцев, которым самозабвенно придается женская часть аудитории. Под трепетные звуки наимоднейших шлягеров в исполнении мэтров эстрады, съеденные салаты и винегреты ритмично трамбуются, высвобождая место под горячее. На смену попсе приходит вечно молодая цыганочка с выходом плавно переходящая в русскую плясовую, которая вовлекает в круг накурившихся, к тому времени, мужчин.

Ко второму блюду праздничного вечера коллектив уже подружился и пьет за новые знакомства, за последующие встречи, за более интимную обстановку. Голоса за столом громче, присутствует элемент раскованности и легкого кутежа. Переливы девичьего смеха перемежаются с гамлетовским «ты меня уважаешь?», генеалогия многих гостей находит общие корни в той или иной деревне. Нестройный хор женских голосов в дальнем углу стола тоскливо выводит про несчастную любовь к красивым мужикам, неизвестно откуда взявшийся гармонист развлекает более жизнерадостных ритмами энд блюзами народных мелодий. Праздник пошел своим чередом.

Уставшие есть гости с тоской вспоминают названия слабительных и прочих желудочных препаратов, проклиная себя в душе за то, что надели столь узкие наряды. На помощь им приходят животворящая музыка, которая вырывается из колонок, дразня перепонки и как бы зовя танцевать. Начинаются очередные танцы-обжиманцы.

Среди танцующих бегают, повизгивая молодухи, которых преследуют подвыпившие мужички преклонных лет, страстно хихикая и двигая руками и ногами в такт музыки. Их сексуальные похождения не остаются незамеченные женами и вскоре балагуры становятся похожи на крейсер «Аврора» своим величаем и вечным приколом на рейде.

Постепенно праздник угасает, вспыхивая искрами неурочного тоста, запоздалого танца. Расходятся и расползаются гости, счастливые и довольные проведенным временем. Смолкает музыка. Еще долго виновники торжества моют посуду, наводят порядок, кормят домашних зверушек заветренной колбасой.

И наступает мучительное утро...

«Там на неведомых дорожках...»

«Едкий дым тлеющего табака, перемешенного с рубленной коноплей, оседал дурманящим смрадом на легких. „Косяк“, поглощаемый организмом скудными порциями, уже почти догорел до гильзы, а солнце, чье появление ждала каждая клеточка тела, так и не всходило. Чтобы ускорить процесс погружения в нирвану, пришлось использовать внутривенный катализатор — раствор опия. Всего чуть-чуть. Пара-тройка кубиков коричневого отвара, пробив кожу тупой иглой, пошла бродить по венам и артериям. Сейчас должен навалиться кумар...

Солнечные лучи, как всегда неожиданно, брызнули из люков, открывшихся с металлическим лязгом на стене комнаты. Глаза мгновенно заволокла слеза предвкушения: кайф попер из всех щелей.
Из солнечной неги выпорхнула прелестная наяда, от соблазнительных форм и телодвижений которой комком в горле встала последняя затяжка. В миг затвердевший воздух резал гортань, а ватные от похоти руки потянулись к красавице. Она же, томно плавая вокруг, взбивала в пену солнечный свет. Дрожащие пальцы наконец-то сомкнулись на ускользающей талии, губы сложились бантиком для сладострастного поцелуя... В нюхательный отсек ударил запах никогда нечищеных зубов, а бархатная на вид кожа прелестницы на ощупь напоминала скользкую протухшую рыбину. Влечение пропало и, по всей видимости, навсегда: остатки либидо, издав предсмертный крик, выбросило траурный флаг с надписью „Импотенция“. Розовое и пушистое Чудо, бывшее секунду назад обворожительной наядой, превратилось в омерзительную старуху с бельмом на глазу и провалившимся от любви носом.

Откуда-то потянуло пронизывающим до костей сквозняком. Это в потолке открылся астрал. В образовавшуюся дыру заглядывали зеленные человечки — большеглазые твари по разуму. Сразу видно, что им сегодня не до опытов над человечеством: за ними гнались спецагенты Скалли и Малдер, в вечном поиске истины, которая где-то рядом.

А глюки все плодились и множились. Материализовавшийся из сгустка пыли мелкий бес вцепился редкими зубками чуть ниже колена, и не разжимал челюсти, несмотря на удары молотком между рогов. Проскакавший мимо кентавр принес с собой запах лошадиного пота, конского навоза и перегара. Его пудовые копыта, вдобавок ко всему, оттоптали пальцы ног на раздувшихся до размеров лыж конечностях. Плотный строй олигофренов с неизменной улыбкой на устах одутловатых лиц победным маршем, чеканя шаг, прошествовал по направлению в неизвестность. Фланговые считали своим долгом внести свою лепту в наркотическую сказку: их удары в скопления нервных окончаний порождал бурю восторга и рвотные позывы в брюшной полости. Давление в черепной коробке росло. Спустя секунду голова походила на шар, на который тут же вскарабкалась девочка Пикассо. Чуть погодя шар лопнул на мелкие составляющие от прикосновения крупногабаритной дубины: вернувшийся кентавр отметился в списках приглашенных на праздник жизни.

Совсем некстати, зашевелилось третье глазное яблоко и прозрело. К бинокулярному зрению добавился вид сзади. Хлынувшая в мозг со всех сторон информация сожгла последние предохранители. Не мудрено: к пахнущим землей зомби, что рыли пол перед выпученными на привычном месте гляделкам, добавились жуткие создания с пеной у рта, которые лицезрел глаз на затылке. Отвратительные монстры, утробно хихикая и скаля гнилые зубы, как по команде бросились рвать в клочья грешную плоть...

Солнце затухало пульсирующими вспышками, отражаясь болью в истерзанном химией теле. Ломка, будь она не ладна. Выворачиваемые судорогой руки шарили вокруг в поисках дозы, организм требовал очередного погружения в сказку...» Вы прослушали лекцию по теме «Бред собачий» из общего курса «Наркомания: взгляд изнутри».

Что может подарить нам лето?

Что может подарить нам лето? Если отбросить чисто природные факторы — гнусных насекомых, пожирающих плоть, картофель с постоянной борьбой за его выживание и многое другое. Может быть, местный резко континентальный климат с его температурными заморочками, когда не знаешь, что надевать с утра — трусы или валенки? Повсеместное отключение горячей воды, для последующего выбивания долгов, но никак не для ремонта теплоцентралей. Что, не догадались? Правильно — Отпуск!

Можно, конечно, и в январе себе это дело организовать или феврале— это дело вкуса! Однако летом ходить в отпуск гораздо интересней, если умеешь правильно отдыхать. Многие годы нас учили правильно работать, давать определенное количество процентов плана, строить светлое завтра, в котором у всех будет право на отдых. Будет, но только завтра, а пока «арбайтен» и неоднократно.
Завтра наступило, не совсем светлое, но уж какое есть. А отдыхать мы так и не научились. Борьба с сорняками, бомжами и прочими вредителями садово-огородных культур на отдых совсем не похожа. Да и что это за радость, когда облезлая от солнечного ожога спина болит и не разгибается. А обглоданная жуком ботва тянется к горизонту. Опять работа, на себя, но работа!

Отпали обои и облезли окна как нельзя к стати. Успели прямиком к отпуску. Самое время засучить рукава. После того как обойный узор совпал окончательно и просохли окна можно вплотную взяться за потолок или пол, кому как нравиться. Или сначала пол и потолок, а затем обои и окна? Оглянуться не успеешь, а отпуск уже закончился. Вот тут с новыми силами и за старое.

Можно, конечно, и смотаться куда-нибудь. Есть деньги — жми в Анталию, Кипр, Средиземноморье. Плати «бабосы» и лети, плыви, наслаждайся. Кто попроще устроился в этой жизни отправляется в деревню, в глушь, ну и так далее. Но современный отечественный сервиз, если вместо заморских стран вы надумали загрузиться в пределах родного Отечества, отличается от совкового только ценой и еще большим цинизмом за те же деньги. Самолеты, что уменьшили мир до размера глобуса, опять же не всем по карману, а общественный транспорт железнодорожного базирования продолжает радовать спертым по ночам воздухом, мокрыми простынями и упертыми проводниками, которым что война, что полбу, все едино.

И, тем ни менее, отпуск ждут все, даже те, кто в этом отпуске пребывает, вместе со страной, уже который год. Потихоньку, помаленьку, но и мы научимся отдыхать, ездить на море, набираться положительных эмоций. Это придет, наверное...

Ностальгия по прошлому!

Чувствуете Вы сегодня удовлетворение от сделанной Вами покупки. Ощущаете это распирающее чувство собственника. Лично я, нет! С ностальгическим маразмом вспоминаю я наше славное прошлое, за которое бывает так мучительно больно. Иногда...

Я с парой верных товарищей и полусотней, нет, больше, истинных любителей пива — лысых, атлетически сложенных мужиков, с трудовой мозолью пониже груди, тискались в винном подвальчике, что возле «Детского мира». Жутко хотелось пива. «Жигулевского», тогда другого-то и не бывало. Нам и нужен то был всего лишь ящик. Один ящик, на троих.

Счастливцы, проникшие к заветной амбразуре раньше других, уже не в силах были уступить свое место напирающим очередникам, поэтому пили пиво, не отходя от кассы. Запах свежего пива мутил разум, отдавался болью в обезвоженном организме. Вскоре, у пивцов начался обратный процесс. Скрестив ноги, стиснув зубы, они заработали локтями на выход. Сухими вышли не все...
И тут сломался наш сосед слева. Обложив матом все и вся, он устремился к выходу. Его гневный тенорок еще 40 минут доводил до истерики рвущихся к заветной цели. Когда же он наконец-то затих в дали, мы с друзьями решили брать уже два ящика. Зачем, понимаешь, мелочиться!

С каждым вновь отоваренным атмосфера единоборства накалялась. Без очереди уже не пускали ни кормящих отцов, чьи чада убиваются дома без любимого тяти, ни братков, с кризисом жанра и пожаром в глотке...

И тут ушел в аут вреднючий дедок справ, чей острый локоть то и дело напоминал моей печени о том, как она беззащитна. Заверещав мне в ухо о тяжелой доле совковых пенсионеров, он принялся грызть валидол. Последней волей дедульки было похоронить его на высоком месте и успокоить старуху. Сынки, смахнув скупую слезу, воскресили деда, пообещав ему купить пару-тройку бутылочек пивка.
И вот заветная цель, нас размазывают по прилавку.

— Три ящика! — рассудили мы — Зря что ли лезли!

С каким наслаждением потягивали мы это пивко, на своих ребрах ощущая прелесть напитка...
Воспоминания, воспоминания. Вот только жалею, что память мне не отшибло...

Носки для мальчиков

Обычный день, обычный магазин, обычный отдел, на прилавке которого разбросана чулочно-носочная продукция всех размеров, цветов и стран мира. Опрятного вида старушка рассматривает богатейшую коллекцию, скромно устроившись у края прилавка. Остальную его часть заняли три лба, как бы сошедшие с картины Васнецова «Три богатыря». Только вместо кольчуги и доспехов слегка другие атрибуты: толстые златые цепи и перстни на пухлых шеях и пальцах. Этакий пролетариат рыночной торговли со стриженными запотевшими затылками.

Из всего ассортимента интересовали их, конкретно, только носки цвета первого снега. Тщательно ощупывая их, рассматривая на свет, растягивая, обсуждали они достоинства и недостатки каждой пары.

—- Слышь, сестра, это всё, чё есть? — озадачил самый крупный покупатель задерганную продавщицу. Та, посветлев лицом, ринулась в подсобку за очередной партией.
— А чё это за красная полоса? Ты чё принесла, родная? Мы чё, с полосой носить будем? — далее напрягал покрывшуюся пятнами и зашедшуюся нервным тиком продавщицу золотоносный неандерталец, грозно раздув ноздри.

—- Вы, ребятишки, на утренник собираетесь? — спросила старушка, разрядив обстановку, и удалилась, не спеша, оставив троицу в полном трансе. И не только их. 

В человеке все должно быть красиво

Что бы выглядеть красивым, не обязательно быть богатым. Если с детства человеку не привили чувство прекрасного, то в какие бы наряды он не рядился, а пробелы в его воспитании все равно будут налицо, если не сказать грубее.

Очаровательно смотрелась одна надменная дама в дорогом вечернем платье и в столь же дорогих кроссовках. Если бы дама знала, что платье вечернее, то, наверное, и не надела бы его днем. Навороченные же кроссовки очень шли к иномарке, из которой она вылезала кормой вперед. А корма та, скажу я вам, была довольно приличных размеров. Загибаем пальцы: ниже пояса как в песне про страну мою родную, на это дело с трудом натянуто вечернее платье, крутая иномарка цвета нашего бакса и кроссовки на босу ногу - букет не для слабонервных. Да, наличие тугого кошелька не спасает их владельцев шизофрении.

Но просто русские тоже не лыком шиты.

С трудом переставляя натруженные конечности, по улице города шла молодая девушка. Походка ее была неровной, а улыбка на красивом лице вымученной. Ей бы костыли под мышки и дело бы заспорилось. Но костылей не было, и ее ортопедические шузы на толстенной рифленой подошве продолжали ритмично скрести асфальт, отдаваясь болью в юном теле. И сразу понятно, что в этих ботинках девица и спит, и ванну принимает, потому как снять их не может, ноги от счастья опухли.
Красивыми хотят быть все, кому не лень. Лезут из кожи вон — в кожзаменитель, отрезают до мини все, что макси и пришивают когда наоборот, отращивают хаер подлинней или бреются налысо, жрут анаболики, чтоб стать мощней и габаритней, худеют на диетах и изнуряют себя шейпингом... А зачем? Да всё для себя любимого!

Лучше секс, чем ракеты МХ! 

Сексуальная революция, о которой так долго и с вожделением говорили все, кому не лень, свершилась много раз и с удовольствием. Многие окунулись в революционный процесс с головой, изредка всплывая, чтобы посетить нужного врача — залатать пробоины в корпусе, и вновь залечь на грунт плотского счастья. И уже не вздрагивают старушки у подъездов при слове «секс», и «презерватив» для большинства уже не технический термин, а разумный сдерживающий фактор, как при атомной угрозе.

Я не ханжа, не девственник, но невинный вопрос, заданный в зауральской глуши и прямо в лоб, поверг меня в состояние ступора. Юная особа, плюхнувшись на сидение моего автомобиля, глубокомысленно изрекла: «Парень, услуги нужны?» Род услуг я определил махом, но к навязчивому сервису отношусь с пренебрежением и вот уже качу дальше, приглаживая вставшие дыбом волосы, мысли, чресла...

А юная леди (или как там ее по-русски) уже тормозила следующую тачку с большим для себя успехом...

Так что лозунг «Лучше секс, чем ракеты МХ» как никогда в жилу: и ракет у нас теперь нет, и секса хоть отбавляй!

А олени лучше

Час пик. Раскаленное чрево автобуса. Лезть в него нет никакого желания, но денег на такси нет, и не предвидится, поэтому, скрипя сердцем и больными суставами, заталкиваю себя между авоськами домохозяек, угловатыми тележками садоводов, потными телами земляков. С ужасом проклинаю мать-природу, снабдившую мой организм обонянием. Аромат перегара справа, смешивается с кислотным запахом немытого тела слева. В затылок чесноком дышит любитель народной медицины, впереди благоухает поклонница французской парфюмерии польского разлива...

К выходу, между скрюченных тел пробирается мужичок с чем-то колючим в сетке, проверяя на прочность колготки милых дам, знания не нормативной лексики угрюмых мужчин...

На очередной остановке в автобус рюкзаком вперед протискивается новый пассажир в мятой фуражке, с кавалерийским блеском в глазах. Под одобрительные пожелания долгих лет жизни он, не снимая рюкзака, начинает вращательные движения в поисках поручня...

Два маститых пенсионера: в шерстяных толстовках, не смотря на жару, со слуховыми аппаратами и тросточками чинно восседают на заднем сидении и ведут светский разговор о политике, собрав вокруг себя автобусную оппозицию нынешней власти...

Сексапильная блондинка своим пышным бюстом зажала в углу какого-то юнца, подарив ему минуты неописуемого блаженства, и последовавшей за этим несанкционированной поллюции. Еще долго на лице паренька глаза были квадратными, а щеки красными...

Покидал я внутренности автобуса без сожаления, увидев, услышав, унюхав много интересного, ощутив на своем теле ласковые прикосновения всевозможных твердых предметов, растирая места ушибов и толчков. Одним словом — поездка удалась

Собачья жизнь 2

Дождь ли на дворе или сильный ветер, холод, превращающий уши в пергамент, или «мыльный» телевизионный вечер, из своих теплых квартир под купол неба выходят по нужде рексы, тузики, бобики в сопровождении гордых, в зависимости от породы выгуливаемой собаки, хозяев. Последние, проклиная в душе тот день, когда согласились взять в дом это гавкающее и пожирающее колбасу создание, выгуливают своих питомцев в парках и скверах.

Судорожно вцепившись в поводок и упираясь кроссовками в мерзлый грунт, мимо меня просвистел страдальческого вида мужичок. Откормленный самец, хрипло дыша передавленным горлом, мчался по своим собачим делам, не реагируя на жалобный вой владельца. Интересная прогулка у них получалась. Кто кого выгуливал, я так и не понял.

Своих четвероногих любимцев холят и лелеют в зависимости от достатка, хотя порой кажется, что вопреки. Собачка-гавгачка, хвост крендельком, лохматость повышенная, ну вылитая колли, только в детстве болела много, поэтому такая маленькая. Гордо вышагивает данный экземпляр собачей эволюции (тупиковой его ветви), а на шеи у него ошейник-стогач, волкодав от зависти удавился бы... Одним словом, зверюга редкостная.

Встречаются среди местных горожан корейцы, но их, скажу я вам, немного, а вот собачек своих народ откармливает также обильно и со знанием дела. И ходят по городу четвероногие сосиски, вызывая у прохожих улыбку, а у дворников ЖКО — слезы. А по кормежке, извините меня и стул. Зимой-то хорошо, но с приходом весны все чаще приходится счищать с ботинок вытаявшие продукты собачьей жизнедеятельности. А что делать?

А массовые собачьи свадьбы, вызывающие неподдельный интересен, не столько у биологов, сколько у детей дошкольного возраста, чьи бесхитростные вопросы заставляют краснеть мамаш?.. И бегает после необузданных вязок по городским помойкам поголовье двортерьеров, составляя конкуренцию бомжам в поисках пропитания.

Одним словом, быть собакой в наше сумрачное время тяжело, если ты не бультерьер или чау-чау.

Этот длинный, длинный день

Снова утро. Легкая свежесть под кронами спящих деревьев еще не выпарена встающим солнцем. Лихие ребята в красных жилетках накинулись на осевшую за ночь пыль. Монотонный шелест их метел сбивает с ритма утренний город. А он постепенно просыпается. По улицам города уже несутся изрыгающие смрад выхлопных газов шикарные повозки, увозя своих полусонных хозяев в таких же красных спецовках, как у дворников только с рукавами, по их коммерческим делам. По вычищенным тротуарам спешат на работу клерки, мелкие чиновники и иже с ними, трамбуя завтрак в желудке.
Очередь. Домохозяйки, пенсионеры, экономя скудные финансы, затариваются дешевой снедью в автолавках и цистернах. Город втягивается в привычный ритм. Оранжевые монстры и их рогатые собратья перевозят спрессованную людскую массу. По салону бегает доставшая всех тетка с кошелкой на пузе, куда она, как кенгуру складывает свою добычу — плату за проезд. Толпы людей, напрочь игнорируя задержки пенсий и зарплат, лихо продают и покупают на каждом углу, в каждом закутке.

Начинается обед. Счастливые обладатели автотранспорта, любовниц и просто свободного времени, спасаясь от обеденной духоты, летят за город, за новыми впечатлениями, за свежим воздухом. Равномерность транспортного потока регулируют служивые, в портупеи и погонах, штрафуя и милуя, в зависимости от толщины кошелька и тяжести содеянного. Обесцвеченное небо, яркий пузырь взбесившегося солнца, расплавленные мозги — сиеста. Все имеющиеся водоемы и прочие места отдыха плотно оккупированы, красные тела обоих полов рассыпаны то тут, то там. К просто неработающим вскорости добавляются те, чей рабочий день перешагнул восьмичасовой рубеж. Пустеют улицы, сворачиваются лоточницы, редеют постепенно торговые ряды. Удушливый ветер гоняет накопившийся за день мусор. Усталость расползается по городу.

«Мыльный» вечер во многих квартирах: женские вздохи и слезы у телеэкранов. Веселая компания с выпивкой и танцами за стеной справа, скандальная пара с матюгами, побоями и милицией слева — общегородской стандарт. Длинные лавочки у подъездов, нашпигованные вездесущими старушками. Всеобщее обсуждение поведения местной красотки, меняющей хахалей, машины, наряды.
Сумерки... Но это уже совсем другая история.

Великий и могучий, но до того дремучий

Кто-то узнает любимого по походке, кто-то строит свои взаимоотношения, ориентируясь на запах, а я определяю земляков по дивному знанию родного языка, точнее, умению на нем изъясняться. В любой одежде, в любом городе и даже в любой стране. Стоит человеку профильтровать воздух через голосовые связки, и мне сразу становиться ясно — свой, родной, но лучше закрой рот. Как мы говорим! Если выбросить из речи весь непереводимый на другие языки фольклор, что присутствует в каждом уголке нашей необъятной родины, заимствованные из других языков слова, что в свою очередь, на наш не переводятся, останется русский язык в чистом виде. Но то, что мы с ним делаем дальше и как мы на нем говорим, доводит до белого каления по-настоящему грамотных людей. Но таких осталось не много. Да и откуда им взяться-то, если даже педагоги с высшим образованием с трудом расставляют ударения в словах «звонить» и «оптовый», а когда из их уст вылетают такие опусы, как «сажуся», «ложуся», то понимаешь, почему подрастающее поколение ни «покласть», ни «положить» не может.

Помимо культуры речи есть еще такое понятие как диалект. О, это страшная штука, и с этим у нас тоже все в порядке. Наш великий и могучий язык, пропущенный через его жернова, напоминает нашатырный спирт, причем полной грудью. Не передаваемая звуковая гамма, затыкающая за пояс центральную Россию с их аканием и Волго-вятский район — с оканием.

Теперь человек, говорящий на литературном русском языке, должен вызывать подозрения у законопослушных российских граждан, — а не «шпиён» ли он часом, стажировавшийся в Оксфорде, где изучают язык, читая Достоевского и Толстого в подлиннике.

Дантист — это звучит страшно!

Когда я был еще совсем маленьким, носил штаны на лямках и красный галстук на своей щуплой груди, к нам в школу с завидной регулярностью наведывались добрые люди в белых халатах. И были те врачи не простые, а зубные — передовой отряд советской медицины, призванный на борьбу с кариесом, разъедающим зубы молодого поколения. С их появлением в школе начинались эпидемии всевозможных болезней. Не зазорным становилось страдать хроническим энурезом, болеть свинкой, мазать физиономию зеленкой и вообще не ходить в школу. Тех, кто все же отваживался появиться на занятиях, отлавливал в коридорах вспомогательный медперсонал. Пойманную жертву силком волокли в «камеру пыток», где у зеленого, жуткого кресла, ощерясь белозубой улыбкой сидела тетя доктор. И тут начинался длительный процесс санации полости рта. Монотонно завывала бормашинка, перекрывая своим надрывным шумом вопли, очередного пациента. В коридоре под прицелом холодных глаз ассистентов замирала шеренга заплаканных школьников, с ужасом ожидавшая своей очереди...

Может быть, на детских молочных зубах набивали руку будущие ведущие стоматологи области, может быть государство готовилось к какой-нибудь агрессии и воспитывало поколение не восприимчивое к пыткам, но по сей день я содрогаюсь, вспоминая то зеленое кресло...

И все-таки я благодарен тем беззаветным борцам с зубной болью. С того момента, когда мой ребенок стал самостоятельно жевать, я не устаю заглядывать ему в рот, а чуть что, бегу к своему семейному доктору. Я благодарю Бога за то, что он свел меня с этим чутким, душевным человеком, вернувшим мне веру в зубного врача!

Собачья жизнь...

По улице степенно прогуливалась древняя бабулька, со вкусом вдыхая выхлопные газы, проезжающих мимо авто. Рядом с ней, переваливаясь с боку на бок, семенил на кривых лапках карликовый пинчер — краса и гордость хозяйки. Сидячий образ жизни и обильное питание исказили экстерьер пса до неузнаваемости, внеся в него значительные поправки. Его хилые лапки подгибались под тяжестью свиноподобного тела, а любое желание оглянуться назад гасилось в слое жира, распиравшем шкуру в том месте, где у собак, обычно, находится шея...

Поделав все свое собачьи дела, и как всякая уважающая себя собака, бабушкин любимец сделал слабую попытку задними лапками скрыть итоги работы своего кишечника. Такого надругательства над организмом передние лапы не выдержали, и песик шмякнулся мордой в землю. При этом задние лапы продолжали добросовестно молотить воздух, исправно выполняя заданную оплывшим мозгом команду.

Из неловкого положения зверушку спасла хозяйка, обнаружившая вдруг пропажу дружочка. Придав псу горизонтальное положение и смахнув с его морды грязь, она продолжала свой моцион, поминутно оглядываясь на свое четвероногое чудо...

Солнце, воздух и вода...

Как приятно воскресным днем, отменив все встречи и официальные приемы, рвануть на природу, на свежий лесной воздух, на озера, те, что «Голубые»...

Устроившись на раскаленном песке, усыпанном прошлогодним битым стеклом и мусором, подставляю ультрафиолетовым лучам бледное тело потомственного сибиряка. В паре метров от меня трое молодых парней на маленьком до неприличия полотенце принимают солнечные ванны. Однополость компании и скученность их возлежания наталкивают на интересные мысли, но кому какое дело, что ребята дровосеки.

В прибрежных кустах играет солнечными бликами не цейсовская, но тоже довольно сильная оптика полевого бинокля. То слегка хмельная компания в упор рассматривает загорающих девчонок, благо есть на что посмотреть. Купальники, одетые на стройные тела, скорее показывают выгодные места, чем скрывают оные. Может, это и правильно.

Ленивой походкой фланируют туда-сюда представители зауральского бодибилдинга. Их надутые как бы изнутри тела притягивают к себе взгляды тех самых девчонок, в тех самых купальниках. Пляжный променад качков сводит на нет все попытки заигрывания с юными дамами сутулых отроков с биноклем и пивом.

Возле кромки воды, мутной от обилия тел, идет несмолкаемая перебранка. То бранятся матери, извлекая на сушу свое потомство. А оно, синее и жизнерадостное вне зависимости от температуры воды, наотрез отказывается вылезать из последней.

Вечно голодные дворняги шныряют между отдыхающими. Преданно смотрят в глаза упитанным дядям и тетям, шестым чувством вычисляя в толпе тех, у кого можно поживиться. Их ухоженные собратья, одуревшие после духоты квартир от обилия свободы и пространства, скачут по пляжу, сметая все на своем пути, или разбрасывают воду после купания, смачно орошая холодным душем невольных свидетелей процесса.

Надышавшиеся чистым воздухом до головокружения, обласканные летним солнышком до цвета варенных раков, разъезжаются горожане по раскаленным домам, оставляя на берегах озер уже свежий мусор и битое стекло...

Когда отменят «сухой» закон?

Узкое окошечко в металлической двери, спартанского вида кровати, заправленные по-военному, полуголые посиневшие мужики с трезвыми глазами. На крайней койке мило посапывает синюшного вида мужичонка, отравляя окружающий воздух не только вонью перегара.

...Молодой парень, в недавнем прошлом молодожен, сидел тихим зимним вечерком с милой своей миссис и ее подружкой за бокалом игристого пузыристого. За новой бутылочкой шампанского выпорхнул он к киоску возле дома и ... заночевал в трезвяке...

...А этот — завтра свидетель на свадьбе у друга. Возвращался он от жениха за полночь — подготовка к свадьбе затянулась — ну и бутылочка-другая пивка за счастливую семейную жизнь была выпита перед уходом домой. Угораздило же его поскользнуться возле машины автопатруля. А там дыхнул и осел на койке...

...Брел я по улицам родного города от своих хороших друзей, разрезал я встречный ветер, как ледокол «Ермак» льды Арктики. По жилам бежала молодая горячая кровь вперемешку с парой рюмок водки, что спасало от собачьего холода и точно такого же ветра. Далеко уйти я не успел, настиг меня в ночи зоркий милицейский глаз. Чем я им поглянулся, так и осталось для меня загадкой, но свою койку я получил и загрустил в новой компании как полноправный член, каковым себя, правда, не считаю...

Собирать по городу пьяных — это вам не пляжу валяться, дело не благодарное, но нужное. Согласен. А «издержки производства» случаются в любом деле. Вот только «издержек» что-то больно много.

Лучше секс, чем ракеты МХ! 

Сексуальная революция, о которой так долго и с вожделением говорили все, кому не лень, свершилась много раз и с удовольствием. Многие окунулись в революционный процесс с головой, изредка всплывая, чтобы посетить нужного врача — залатать пробоины в корпусе, и вновь залечь на грунт плотского счастья. И уже не вздрагивают старушки у подъездов при слове «секс», и «презерватив» для большинства уже не технический термин, а разумный сдерживающий фактор, как при атомной угрозе.

Я не ханжа, не девственник, но невинный вопрос, заданный в зауральской глуши и прямо в лоб, поверг меня в состояние ступора. Юная особа, плюхнувшись на сидение моего автомобиля, глубокомысленно изрекла: «Парень, услуги нужны?» Род услуг я определил махом, но к навязчивому сервису отношусь с пренебрежением и вот уже качу дальше, приглаживая вставшие дыбом волосы, мысли, чресла...

А юная леди (или как там ее по-русски) уже тормозила следующую тачку с большим для себя успехом...

Так что лозунг «Лучше секс, чем ракеты МХ» как никогда в жилу: и ракет у нас теперь нет, и секса хоть отбавляй!

Здоровый образ жизни, это как?

Как приятно в праздничный вечер отведать водочки. Не раствориться в денатуратной жиже без остатка, а насладиться обжигающей чистотой оригинала!

Где же теперь взять ее, чистую, как слеза младенца? Чтобы утром не сводили кишечник предательские спазмы, не звонил в голове пожарный рельс, тревожным набатам. В киоске, магазине? Чревато! Не всё то водка, что спиртом пахнет.

Вот и гонят мужики длинными вечерами ядреный первач, благо государство махнуло на это дело рукой. С блеском в глазах обсуждают они теперь достоинства активированного угля, как фильтра, и кедровых орешков, как вкусовой добавки, меняются рецептами заквасок и чертежами самогонных аппаратов. А менее предприимчивые или более ленивые продолжают играть в «русскую рулетку», где в место пуль литры, а ставка одна — здоровье.

Вместо водки можно самогон употребить, а как быть со всем остальным, ведь хочется же вкушать только экологически чистые продукты, носить только доброкачественные вещи: чтобы масло размазывалось по мягкому ломтю хлеба, а не корячилось непотребными ошметками по заскорузлой корочке; чтобы на дне стакана с чаем не плескался песочный осадок, не оседал он камнями в почках, а утолялась жажда, пахнувшей лесной свежестью водой.

Отпуск

Что может подарить нам лето? Если отбросить чисто природные факторы — гнусных насекомых, пожирающих плоть, картофель с постоянной борьбой за его выживание и многое другое. Может быть, местный резко континентальный климат с его температурными заморочками, когда не знаешь, что надевать с утра — трусы или валенки? Повсеместное отключение горячей воды, для последующего выбивания долгов, но никак не для ремонта теплоцентралей. Что, не догадались? Правильно — Отпуск!

Можно, конечно, и в январе себе это дело организовать или феврале - это дело вкуса! Однако летом ходить в отпуск гораздо интересней, если умеешь правильно отдыхать. Многие годы нас учили правильно работать, давать определенное количество процентов плана, строить светлое завтра, в котором у всех будет право на отдых. Будет, но только завтра, а пока «арбайтен» и неоднократно.
Завтра наступило, не совсем светлое, но уж какое есть. А отдыхать мы так и не научились. Борьба с сорняками, бомжами и прочими вредителями садово-огородных культур на отдых совсем не похожа. Да и что это за радость, когда облезлая от солнечного ожога спина болит и не разгибается. А обглоданная жуком ботва тянется к горизонту. Опять работа, на себя, но работа!

Отпали обои и облезли окна как нельзя к стати. Успели прямиком к отпуску. Самое время засучить рукава. После того как обойный узор совпал окончательно и просохли окна можно вплотную взяться за потолок или пол, кому как нравиться. Или сначала пол и потолок, а затем обои и окна? Оглянуться не успеешь, а отпуск уже закончился. Вот тут с новыми силами и за старое.

Можно, конечно, и смотаться куда-нибудь. Есть деньги — жми в Анталию, Кипр, Средиземноморье. Плати «бабосы» и лети, плыви, наслаждайся. Кто попроще устроился в этой жизни отправляется в деревню, в глушь, ну и так далее. Но современный отечественный сервиз, если вместо заморских стран вы надумали загрузиться в пределах родного Отечества, отличается от совкового только ценой и еще большим цинизмом за те же деньги. Самолеты, что уменьшили мир до размера глобуса, опять же не всем по карману, а общественный транспорт железнодорожного базирования продолжает радовать спертым по ночам воздухом, мокрыми простынями и упертыми проводниками, которым что война, что полбу, все едино.

И, тем ни менее, отпуск ждут все, даже те, кто в этом отпуске пребывает, вместе со страной, уже который год. Потихоньку, помаленьку, но и мы научимся отдыхать, ездить на море, набираться положительных эмоций. Это придет, наверное...

Это город самый лучший город на Земле!

У природы нет плохой погоды, есть только мелкие катаклизмы в отдельно взятом маленьком городе. Это и катаклизмом то назвать нельзя, так звук один.

Вы говорите грязно на улице? Разве это грязь! Когда с горной вершины, сметая все на своем пути, идет селевой поток, вот это я понимаю. Исковерканные мосты, разрушенные дома, жертвы среди местного населения — всем грязям грязь! А у нас, тьфу, ерунда всякая. Замарался, пришел домой, простирнул скоренько штанишки, надел их утром на свежую голову и иди себе, иди, меси дальше...
Дальше что, вода кругом? Лужи то, вам, чем помешали? Это разве сырость? «Титаник» помните? Вот там сырость, вот там вода! На всю жизнь такую воду запомнишь. А от наших луж только польза. Идешь ты, стало быть, по колено в грязи, а впереди лужа. Заходишь в нее, в порядке очереди, конечно, отмываешься, хоть весь, хоть по колено и снова как огурчик! А вы говорите, лужи мешают!
Дороги теперь вам не в кайф пришлись! Ямы да колдобины. Тут вообще большая политика. Допустим, сделаем мы нормальные дороги. А за чем? Кто же тогда дорожников содержать-то будет? Они ведь тоже есть хотят, деньги получать, семью баловать подарками. Тогда ведь дорожный налог отменять придется! Ну, вы, юмористы, елочки пушистые! Для того и снег с дорог не убирают, чтобы по весне её, родимую, пучило и ломало, чтобы потом ее долго и упорно чинить, выбивая под это дело денежки из бюджета.

И вообще не мешайте хорошим людям хорошо жить...