Тёплый Рынок

«И с чувством собственной законной правоты
Еще раз перенюхать все цветы...».
Е. Горбовская

Здесь всегда сентябрь. Всегда одинаковый ровный свет, льющийся из-под стеклянной крыши. Нескончаемый языческий праздник урожая: горящие глаза, румяные от возбуждения лица и повышенная до восторженности тональность людского говора. И осы, неизменные спутницы сентября, — вечно живые, ибо здесь их царствие небесное...

Прилавки-ряды подобны кафедрам: начиная с цветочной и заканчивая «анатомической» (где сегодня уже успели принести в жертву молодого барашка). И продавцы читают свои лекции наизусть, без бумажки — любому вольнослушателю, а за неимением такового — самим себе. Вот так прямо и сообщают себе, любимым, — задушевно и доверительно: «Огурчики-помидорчики-сама-солила...». А то вдруг умолкнут, замороченные рыночной толчеей, постоят в прострации минут пять, а затем, словно опомнившись, вскрикнут: «А вот кому..!». Но я с продавцами разговаривать не люблю, потому что боюсь их зычных окриков и богатырских посвистов. И потому скромно шествую меж рядов, не подымая глаз выше прилавка...

...За цветочным рядом — свежим, пышным, махровым, где то и дело шипят пульверизаторы и трещит целлофан, — следует ряд медовый — особо особопасный: соты истекают медом в эмалированных чашах; банки всех мастей и калибров влажно и нежно блестят, гордясь своим драгоценным содержимым, и переливаются всеми оттенками янтаря: от бледно-воскового (донниковый) до красно-коричневого (гречишный)...

А дальше — молочные реки, сметанные берега... Но это — уже на любителя. Потому как я и у матушки с батюшкой парным молочком брезговала... Нет, не за молоком прихожу я на рынок! А ради тех восхитительных Божьих даров, которые так любовно и бережно выращивают люди гор, долин и степей. Я иду туда, где во всей своей зрелой красоте сияет стоокий виноград: винно-красный и светло-зеленый, иссиня-черный и прозрачно-розовый... Где «полон звезд разломленный гранат»... Где арбузы и дыни до краев напоены солнцем... Где лаковые баклажаны подобны детенышам дельфинов, а кабачки — молочным поросятам; где «светофорят» сочные тушки перцев: красные, желтые, зеленые... Где...

Но пора остановиться: ведь за мной не следует послушный мальчик с корзинами, которые я могла бы бесконечно наполнять купленной снедью. А впереди еще ряды с пряностями и приправами, соленьями и вареньями, корейскими и китайскими закусками; рыбный ряд и — заветный! — мясной, где, наверное, еще остались лакомые кусочки от утреннего барашка... А потом — бежать, бежать отсюда прочь, не глядя по сторонам!.. На волю — в метель (бурю, слякоть, жару?) — прочь от вечного сентября!..

1 февраля 2006. Татьяна Сырова. Карикатура Юрия Прожоги